Дневник ее любви - Страница 26

– Понятно.

– Итак, трое посетителей одновременно выпивают залпом по кружке пива, на секунду замирают, причем камера берет крупным планом морду насторожившегося пса, а затем заявляют в один голос: «Пиво "Соленый Пес" – это класс!». И бульдог заливается радостным лаем.

– Элис, да ты просто молодчина! – Восторг Боба был совершенно искренним. – Это великолепно!

– Ты действительно так считаешь? – недоверчиво спросила Элис, зардевшись от смущения.

Боба охватило непреодолимое желание поцеловать ее, но он не хотел терять ни секунды: надо было срочно записать все, что он сейчас услышал.

– Черт возьми, куда запропастились все ручки и карандаши?!

Пока Боб искал письменные принадлежности, Элис накрыла к ужину в гостиной. У нее будто выросли крылья. Она радовалась, что сумела помочь Бобу в работе, и гордость переполняла ее. Поставив на кофейный столик бутылку минеральной воды, тарелку с салатом, блюдо с макаронами и приготовленный Бобом соус, Элис присела на диван рядом с Бобом, который что-то сосредоточенно писал в блокноте.

Элис начала кормить с нее погруженного в работу Боба. Пока он жевал, Элис отправляла макароны себе в рот. Так по очереди они ели с одной тарелки.

– Но поскольку рекламе английского пива будет посвящен не отдельный ролик, а целый проект, я думаю, надо снять на эту тему несколько сюжетов, – осмелев, сказала Элис. – Например, показать несколько иностранцев с бутылочками «Соленого Пса», а также представителей разных профессий – манекенщицу, клоуна, спортсмена.

– А что в этой сцене будет делать пес? – спросил Боб, поднимая на Элис глаза.

От его пристального взгляда кровь забурлила в ее жилах и щеки залил румянец. Элис улыбнулась, ничего не ответив. Внезапно ей в голову пришла мысль, что, быть может, Боб пошел в рекламный бизнес вопреки воле своей семьи. Для элиты общества это не самая престижная сфера деятельности. Но Боб Моррис, по всей видимости, очень увлечен своим делом.

– Скажи, родители одобрили твой выбор, когда ты решил заняться рекламой? – спросила Элис.

– Нет, предки были против.

– Но ты же говорил, что отец помог тебе устроиться в агентство?

– Да, после долгих уговоров. Однако для него существует лишь одна-единственная серьезная сфера деятельности, достойная мужчины, – финансы, банковское дело. Он до сих пор надеется, что однажды я возьмусь за ум и приду на работу в его компанию. Но его мечты неосуществимы.

– Ты как-то рассказывал, что твой отец хотел устроить тебя в привилегированное учебное заведение, но ты решил поступать в Торонтский университет. Почему ты это сделал?

– Мне надоело постоянно жить в башне из слоновой кости. Я устал от того, что все время окружен избранными – самыми богатыми, самыми удачливыми, самыми знаменитыми.

– Понимаю. – Элис задумчиво кивнула. – Тебе захотелось посмотреть, как живут обыкновенные люди.

– Похоже, ты меня слегка презираешь. – Боб внимательно взглянул на Элис и усмехнулся. – Ну что же, так нам, снобам, и надо.

– Знаешь, что меня в тебе настораживает? – спросила Элис. – То, что ты придаешь огромное значение своему имиджу.

– Да, ты права. Я достоин презрения, – согласился Боб. – Чем хуже ты думаешь обо мне, тем лучше для тебя. Во всяком случае, безопаснее. Родители еще в детстве внушили мне, что носить фамилию Моррис – очень почетно и ответственно. Я всегда гордился своей семьей.

– Ты так и не сказал мне, почему поступил в университет, – напомнила Элис.

– Потому что хотел чувствовать себя нормальным человеком, одним из многих, а не сынком банкира Морриса. Но, даже учась в университете, я не забывал о своем долге перед семьей. – Боб вздохнул.

Элис отметила про себя, что его последние слова были исполнены горечью. Ей хотелось спросить Боба, о каком долге перед семьей он говорил, но она не осмелилась.

– Завтра я покажу эти наброски и зарисовки своей команде, – сказал он.

Сегодня Боб раскрылся перед ней с новой стороны. Элис поняла, что имеет дело не только с непревзойденным любовником, но с очень умным, талантливым человеком, увлеченным своей работой. Боб неизмеримо вырос в ее глазах.

Взглянув на часы, Элис решила, что ей пора домой. Она встала и подошла к окну.

– Отсюда очень удобно наблюдать за людьми, – заметила она.

– Чем я время от времени и занимаюсь, – сказал Боб с улыбкой.

– Знаешь, наши профессии имеют много общего, как ни странно. Оба мы заняты тем, что информируем и одновременно развлекаем людей. Вкладываем в работу всю душу, частицу себя, свою индивидуальность. В этом мы похожи друг на друга.

– Слава богу, что у нас есть хоть что-то общее. – Боб подошел сзади к Элис и положил ей руку на плечо.

Она вздрогнула и повернулась лицом к нему. Ей очень хотелось прикоснуться к Бобу, дотронуться до его гладкой смуглой кожи. Она взъерошила его шелковистые волосы и убрала упавшую на лоб прядку. Боб зажмурился от удовольствия, и Элис погладила его по щеке, чувствуя пробивающуюся щетину, которая приятно щекотала подушечки ее пальцев. Теперь она смотрела на Боба совсем другими глазами, как будто видела его впервые. Он казался Элис удивительно красивым, добрым, нежным. Кончиком мизинца она провела по его губам.

– Как ты прекрасен… – прошептала она. – Обними меня.

Элис устала бороться с собой, ее неудержимо влекло к Бобу, и она больше не могла и не хотела сопротивляться своим желаниям. Она мечтала вновь оказаться в его объятиях, пережить минуты близости с этим сильным умным человеком, преподавшим ей уроки подлинной страсти. Элис знала, что позже она пожалеет о том, что позволила себе расслабиться. Но это будет потом…